Неточные совпадения
С другой стороны, вместо кротости, чистосердечия, свойств
жены добродетельной, муж видит в душе своей
жены одну своенравную наглость, а наглость в женщине есть вывеска порочного
поведения.
«Новая сия Иезавель, [По библейскому преданию, Иезавель,
жена царя Израиля Ахава, навлекла своим греховным
поведением гнев бога на израильский народ.] — говорит об Аленке летописец, — навела на наш город сухость».
Алексей Александрович ничего не хотел думать о
поведении и чувствах своей
жены, и действительно он об этом ничего не думал.
Если бы кто-нибудь имел право спросить Алексея Александровича, что он думает о
поведении своей
жены, то кроткий, смирный Алексей Александрович ничего не ответил бы, а очень бы рассердился на того человека, который у него спросил бы про это.
— Ну да, недавно приехал,
жены лишился, человек
поведения забубенного, и вдруг застрелился, и так скандально, что представить нельзя… оставил в своей записной книжке несколько слов, что он умирает в здравом рассудке и просит никого не винить в его смерти. Этот деньги, говорят, имел. Вы как же изволите знать?
— Я и не употребляла б их, если бы полагала, что она будет вашею
женою. Но я и начала с тою целью, чтобы объяснить вам, что этого не будет и почему не будет. Дайте же мне докончить. Тогда вы можете свободно порицать меня за те выражения, которые тогда останутся неуместны по вашему мнению, но теперь дайте мне докончить. Я хочу сказать, что ваша любовница, это существо без имени, без воспитания, без
поведения, без чувства, — даже она пристыдила вас, даже она поняла все неприличие вашего намерения…
Петра Ильича уговаривает отец, упрашивает тетка, умоляет
жена, которую убивает его
поведение, образумливает товарищ, отвергает девушка, для которой он бросает
жену, — на него ничто не действует.
Так как вечером во вторник ваш отец сам просил Наташу сделать вам честь быть вашей
женою, вы же этой просьбе были рады, чему я свидетелем, то, согласитесь сами, ваше
поведение в настоящем случае несколько странно.
Во всяком случае, моя записка вам напомнит, что
поведение ваше перед вашей будущей
женою в высшей степени недостойно и легкомысленно.
Но в то время как служебная деятельность была разлита таким образом по всем судебным и административным артериям, в обществе распространилась довольно странная молва: Сашка Козленев, как известный театрал, знавший все закулисные тайны, первый начал ездить по городу и болтать, что новый губернатор — этот идеал чиновничьего
поведения — тотчас после отъезда
жены приблизил к себе актрису Минаеву и проводит с ней все вечера.
Почтенный аптекарь рассчитал так, что если бы он удалил от себя
жену без всякой вины с ее стороны, а только по несогласию в характерах, то должен был бы уделять ей половину своего годового дохода, простиравшегося до двух тысяч на ассигнации; но она им удалена за дурное
поведение, то пусть уж довольствуется четвертью всего дохода — сумма, на которую весьма возможно было бы существовать одинокой женщине в уездном городке, но только не пани Вибель.
Он десятки раз косневшим языком повторял самые нелепые объяснения своего
поведения, пока
жене не надоедало слушать его глупости.
Тут была и оборванная, растрепанная и окровавленная крестьянская женщина, которая с плачем жаловалась на свекора, будто бы хотевшего убить ее; тут были два брата, уж второй год делившие между собой свое крестьянское хозяйство и с отчаянной злобой смотревшие друг на друга; тут был и небритый седой дворовый, с дрожащими от пьянства руками, которого сын его, садовник, привел к барину, жалуясь на его беспутное
поведение; тут был мужик, выгнавший свою бабу из дома за то, что она целую весну не работала; тут была и эта больная баба, его
жена, которая, всхлипывая и ничего не говоря, сидела на траве у крыльца и выказывала свою воспаленную, небрежно-обвязанную каким-то грязным тряпьем, распухшую ногу…
Рожа у Перфишки была отчаянно весёлая; Илья смотрел на него с отвращением и страхом. Ему подумалось, что бог жестоко накажет сапожника за такое
поведение в день смерти
жены. Но Перфишка был пьян и на другой день, за гробом
жены он шёл спотыкаясь, мигал глазом и даже улыбался. Все его ругали, кто-то даже ударил по шее…
Проснувшись — пили чай и разговаривали о городских новостях, — о певчих, дьяконах, свадьбах, о зазорном
поведении того или другого знакомого купца… После чая Маякин говорил
жене...
Львов. Допустим, что это правда. Теперь далее. Самое главное лекарство от чахотки — это абсолютный покой, а ваша
жена не знает ни минуты покоя. Ее постоянно волнуют ваши отношения к ней. Простите, я взволнован и буду говорить прямо. Ваше
поведение убивает ее.
Окоемов. Господа, теперь вы, нисколько не греша против совести, можете показать даже под присягой, что
поведение моей
жены не безукоризненно.
— Да, это Юлия Владимировна: прекрасная девица. Дай только бог ей партию хорошую, а из нее выйдет превосходная
жена; наперед можно сказать, что она не огорчит своего мужа ни в малейших пустяках, не только своим
поведением или какими-нибудь неприличными поступками, как делают в нынешнем свете другие
жены. — Последние слова Феоктиста Саввишна произнесла с большим выражением, потому что, говоря это, имела в виду кольнуть Лизавету Васильевну.
Вот же, сякая-такая, лыками сшитая
жена, а, женясь, вы исподволь переменили свое скаредное
поведение и под старость стали порядочные.
«Приношу начальству мою жалобу на Кондуктора Кучкина за его грубости в отношении моей
жене.
Жена моя вовсе не шумела, а напротив старалась чтоб все было тихо. А также и насчет жандарма Клятвина который меня грубо за плечо взял. Жительство имею в имении Андрея Ивановича Ищеева который знает мое
поведение. Конторщик Самолучшев».
Второй потерей была его
жена, баронесса фон Зайниц, которую он убил своим
поведением.
Эффект, произведенный этою новостью, был чрезвычайный: генерал,
жена его, майор и отец Евангел безмолвствовали и ждали пояснения с очевидным страхом. Бодростин им рассказывал, что обращенный на правую стезю Горданов возгнушался своего безнравственного
поведения и в порыве покаяния оставил бедную Лару, сам упрашивая ее вернуться к ее законным обязанностям.
Благочинные во всей епархии ставили священникам, молодым и старым, даже их
женам и детям, отметки по
поведению, пятерки и четверки, а иногда и тройки, и об этом приходилось говорить, читать и писать серьезные бумаги.
Напротив, он более и более расстраивал себя, припоминая
поведение своей
жены за последнее время. Оно представлялось ему в самых мрачных красках. Ее слова, ее движения, самое выражение ее лица восставали в его односторонне направленном уме уличающими фактами ее неверности.
На третьем суде присяжные признали, что он совершил преступление в исступлении, доведенный до этого возмутительным
поведением и распущенностью своей
жены.
— Ну-с, — сказал счастливый обер-кондуктор, — теперь позвольте вам объяснить, какого я желаю от вас
поведения и образа жизни… Я человек строгий, солидный, положительный, обо всем благородно понимаю и желаю, чтобы моя
жена была тоже строгая и понимала, что я для нее благодетель и первый человек.
— Милостивый государь… Ваше вчерашнее
поведение можно было бы еще извинить, если бы вы явились ко мне с раскаянием… Вы же с наглостью напоминаете мне о вчерашнем эпизоде, который должны бы сами заставить меня забыть… Скажите мне, если вы это знаете, есть ли еще мужья, способные, как вы, обесчестивать своих
жен, вводя их в такие позорные места…
Раздраженный донельзя
поведением баронессы, чувствуя всю свою несправедливость к
жене, Осип Федорович был зол на весь свет, не исключая и себя, и молча сел около Столетова.
Так объясняла
поведение племянника и новой племянницы и тетушка Глафира Петровна. Затем пронеслась весть, что молодой Салтыков болен. Болезнь мужа, конечно, освобождали
жену от условий и требований светской жизни. Но, повторяем, так говорили только не многочисленные добродушные люди, большинство же знало всю подноготную жизни «голубков», а потому сожалели Глеба Алексеевича и глубоко ненавидели Дарью Николаевну.
Знал ли он это, или же до него не дошла очередь, так как известно, что мужья узнают о
поведении своих
жен последними.